В сентябре 1740 года иранский властитель Надиршах, пользуясь раздробленностью и смутами в Мавераннахре, внезапно нагрянул сюда со своим войском. Безвольный правитель Бухары, призрачно считавшийся и правителем Мавераннахра,  аштарханид Абул-файз-хан  послал войско против захватчиков. Но те, вооруженные огнестрельным оружием и пушками, быстро рассеяли это воинство. Тогда Абул-Файз-Хан  сам явился к Надиршаху с повинной, умоляя простить его прегрешения. Тот милостиво принял его в своем шатре и даже оставил правителем  Бухары.

Ступив в город, Надиршах реквизировал у жителей запасы продовольствия, деньги и ценные вещи.
В Мавераннахре в этот период существовало множество независимых «карликовых» ханств или уделов, где каждый правитель мнил себя ханом. Одним из таких был правитель Самарканда и его вилайета Абу-Салом-хан. Узнав о вторжении Надиршаха, он обратился за помощью к кокандскому правителю, однако Надиршах опередил его. Он взял Самарканд приступом, самого Абу-Салом-хана пленил и казнил его вместе со сторонниками. Когда завоевателю доложили, что к северу от Самарканда скапливаются в большом количестве мятежники, он, не мешкая, послал на них двадцатитысячное войско под командованием Лугф-али-хана. Восставшие мятежники, не принимая боя, отступили к Сырдарье и были покорены. После окончания военных действий военачальник возвратился в Самарканд. Город был пуст. Великолепные медресе, мечети были разграблены, лишь в цитадели в убогой нищете проживали около 1000 семейств.
Помимо покорения мятежных племен, Надиршах дал Лутф-али-хану задание снять и доставить в Мешхед нефритовое надгробие с гробницы Амира Тимура, а заодно и двойные ворота, литые из сплава металлов, что были в мечети Биби-Ханым. Дело в том, что Надиршах готовил себе в городе Келате гробницу из черного камня. Туда же по его приказу уже заранее был привезен мрамор из Азербайджана и переселено около 3000 мастеров и ремесленников из города Мараги. Надгробным же камнем, увезенным из Гур-Эмира, Надиршах хотел облицевать свое надгробие.

Лутф-али-хан погрузил эти реликвии на пушечные лафеты и увез их в священный Мешхед.
Наконец, разгромив хивинского хана и захватив Хиву, Надиршах в январе 1741 года возвращался в Мешхед. На обратном пути он остановился на ночлег вблизи Мерва. Ночью завоевателю приснился страшный сон: буд­то он летит в.бездонную пропасть, но случайно зацепившись за скалу, повис над бездной. В страхе подняв голову, он увидел над собой тень Тимура с поднятой десницей. «Повелитель Вселенной» грозил Надиршаху своим гневом. «Лев Ирана» проснулся, объятый страхом. Он вызвал к себе в шатер астролога и повелел ему растолковать приснившийся сон. Выслушав шаха, седобородый старик-астролог не спеша провел ладонью по своей длинной бороде, некоторое время помолчал, словно в раздумье, и, зная недоверчивый и жестокий нрав Надиршаха, наконец ответил ему: «На твоей душе слишком много невинно пролитой крови. Ты жесток даже со своими приближенными. Кроме всего, ты нарушил вечный покой великого Амира Тимура, совершив святотатство. Его тень будет постоянно преследовать тебя». За  эти дерзкие слова Надиршах хотел было позвать палача, но астролог, словно предугадав его мысли: спокойно произнес: «Я уже стар и смерти не боюсь. Казнив меня, ты не снимешь тяжкое бремя греха со своей души». Слова старца охладили пыл правителя.
- Что я должен делать? - спросил он.
- Прикажи, о великий шах, возвратить камень Тимура на свое место. Этим ты снимешь тяжкий грех со своей души... Астролог повернулся и направился было к выходу, но, задержавшись на мгновенье, добавил:
- Берегись своих ближних...
Оставшись один, Надиршах погрузился в размышления. Остаток ночи он провел в смятении и не сомкнул глаз. Слова астролога глубоко запали ему в душу. Да, он, Надиршах, стал настолько велик, что «уперся шлемом в небо». Все подвластно ему, все трепещут перед ним, все боятся его. Кто он? Надир-кули-хан, выходец из низов, сын какого-то мешхедского тулупника, и достиг таких высот! Он, подобно Александру Македонскому, Махмуду Газневиду, Чингисхану или Тимуру, «мог расплескать шлемом море». Он возвысился как сторонник центрального иранского правительства сафавидов. Много воевал в Хорасане. После смерти шахаТах-маспа Второго был назначен на должность главнокомандующего войсками. В 1736 году он объявил себя шахом и начал завоевательные походы. Одержав ряд побед на Кавказе, в Афганистане, Индии, он вторгся в Мавераннахр. Подчинил себе Хорезм, Бухарское ханство. Его сарбазы безнаказанно разгуливают по Самарканду и его окрестностям...
Рокот барабанов и звуки рожков вывели его из оцепенения - лагерь просыпался.
Пора совершить утренний намаз.
Два часа спустя войско тронулось на Мешхед. Когда Надир­шах «осмотрел тот камень», он призадумался, прочитал фатиху (молитву) для успокоения души Амира Тимура. Затем поручил правителям и начальникам областей увезти нефритовое надгробие обратно в Самарканд, где его и поместили на прежнее место.
В последние годы правления Надиршаха преследовал злой рок. Непомерное честолюбие расстроили его чувства и рассудок. Он умерщвлял самых верных своих соратников. Многие без вины умирали под пыткой. Против него стали готовить заговор, в котором принял участие и старший сын Надиршаха - Риза-Кули Мирза. Когда Надиршах узнал об этом, то в гневе приказал ослепить его. После этого Надиршах стал недоверчивым, резко изменил свое отношение к другим, а вместе с этим и образ правления.
Слова астролога оказались пророческими. В июне 1747 года Надиршах ночью был убит в своей палатке в Хорасане. Голову Надиршаха мятежные афшарские и каджарские ханы отправили в Герат к его племяннику Али-Кули-хану. Так, говорят, поплатился своей головой Надиршах за жестокое отношение к своим приближенным и за надругательство над могилой Тимура.